Ледяная стерва: что мы узнали о Тоне Хардинг после выхода фильма с Марго Робби - Новости кино.

У фильма I, Tonya (в российском окончательном варианте «Тоня против всех») с Марго Робби в главной роли сегодня три номинации на премию «Оскар».  Лента была анонсирована в 2016-м, впервые показана на кинофестивале в Торонто в сентябре 2017 года и вышла в мировой прокат зимой 17/18. Момент выбран удачно: накануне Олимпиады истории легендарных спортсменов всегда играют новыми красками. «Черный» байопик режиссера Грэйга Гиллеспи, напомнив о великом национальном противостоянии фигуристок, заставил взглянуть на него и его героев по-новому.  

После тройного акселя ее жизнь изменилась навсегда

В 1991 году Тоня Хардинг стала чемпионкой США, первой из американок удачно выполнив тройной аксель на соревнованиях (ее будущая «страшная» соперница Нэнси Керриган тогда осталась третьей). Оценки 6.0 за технику, которые она тогда получила, стали первыми для нее (в фильме мы увидим ровный ряд табличек 5.9, но потрепанная жизнью и судьями Тоня рада и этому). 

Но именно после триумфа в Миннесоте Тоня, по ее собственному признанию, оказалась в очень странном положении: не только ее ледовые успехи, но также отношения с матерью и крайне сложные брачные перипетии с Джеффом Голлиуоли оказались в центре всеобщего внимания. Совершенно неподготовленная психологически, она оказалась в ловушке, и после Олимпийских игр 1992 года во французском Альбервиле карьера фигуристки окончательно застопорилась. 

Мать, которая хуже мачехи

Хардинг сетует, что ЛаВона была ужасной матерью – оскорбляла и била ее, но признает, что та сделала для нее все, что могла. На протяжении всего фильма ЛаВона не расстается с сигаретой, а во время тренировки дочки тонизируется коньяком. Тоня вспоминает, что когда просыпалась в 4:30 (фигуристы встают рано – лед в большом дефиците), то видела, как мать разбавляла кофе бренди. При этом кофе составлял только половину термоса, другую половину – алкоголь. С таким багажом к 8 утра она сопровождала дочь в споршколу. ЛаВона, впрочем, в своих интервью настаивает, что это был просто «ароматизатор бренди», потому что ей «просто нравится вкус бренди».  

Сцена, когда нож для стейка входит в плечо Тони выделяется даже на очень сильном эмоциональном фоне всей картины. Она признавалась, что в первую очередь в тот ужасный момент подумала, что мать сошла с ума. Хардинг также говорит, что ЛаВона никогда в жизни не извинялась перед ней за этот эпизод. «Она вообще никогда ни за что не извинялась», - добавляет она. И уже вряд ли это сделает: с 2002 года мать с дочерью не общаются. 

Тоня была лояльна к Нэнси Керриган

«Экранная» Тоня - совершенно точно. Но и реальная Хардинг не раз подчеркивала, что с Керриган они были конкурентками, а не заклятыми соперницами. В интервью Тоня умудрялась называть Нэнси даже своей подругой, тогда как очевидцы ледовой битвы 1994 года не могут этого подтвердить. Две девушки были почти антиподами, несмотря на схожесть условий стартового рывка в фигурном катании. 

Они обе родились и росли в финансово очень неблагополучных семьях – Хардинг в Портленде, а Керриган в Массачусетсе. Но если Тоню мать и еще не ушедший из дома отчим все годы детства регулярно травили (и – это не секрет – избивали), на Нэнси и ее увлечение фигурным катанием работала вся семья. Ее отец был простым сварщиком и трудился в три смены, чтобы обеспечить дочке возможность ходить на занятия, а когда и этого стало недостаточно, за «бартер» устроился водителем ледозаливочной машины на катке, где она занималась. 

Все костюмы Тоне шила мать (а позже, она сама), и наряды Нэнси профессионального производства смотрелись куда более стильно и изящно. После успехов на международной арене за внешний вид Керриган отвечали спонсоры, а платья для Олимпийских Игр для нее и вовсе создавала Вера Ванг – их стоимость исчислялась уже десятками тысяч долларов. 

О спонсорах для Тони Хардинг говорить не приходилось: несмотря на то, что в фильме мы не видим ее агента, непродолжительное время он у нее все-таки был, но особых успехов на поприще продвижения клиентки не достиг. Скандалистке и дебоширке, которую нередко видели с бутылкой пива и сигаретой в компании буйного супруга бренды рекламные контракты предлагать не спешили. 

В конце концов, Нэнси была выше, изящнее да и просто симпатичнее. А вот реальность была несмотря на все это такова, что Хардинг с Керрингтон просто относительно мирно существовали в одной спортивной реальности до того самого инцидента, связанного с нападением на Нэнси неизвестного с телескопической дубинкой. При этом самым обидным для Тони должен быть факт, что Нэнси после Олимпиады-1994 также завершила свою спортивную карьеру, но, в отличие от самой Хардинг, по собственному желанию. 

Кстати, американская публика быстро раскусила свою любимицу и не простила ей ни микроскопического проигрыша украинке Оксане Баюл (Керрингтон на Олимпийских Играх стала второй, Хардинг – восьмой), ни скептических высказываний о спонсорских деньгах и мире фигурного катания. Образ робкой и беззащитной страдалицы, который поддерживала Керрингтон после нападения, быстро окутал ореол алчной, несдержанной, аморальной стервы (весь пик карьеры Нэнси крутила роман со своим возрастным женатым агентом, за которого в итоге потом вышла замуж и родила троих детей). Впрочем, реабилитации репутации Тони Хардинг это никак не поспособствовало. 

Она не сквернословила (так сильно)

По крайней мере, так сильно, как это делает экранная Тоня. Воплощенный Марго Робби образ изрыгает ругательства едва не каждые 10 секунд. Хардинг старательно открещивается от этого: «Крепкие слова у меня вылетают время от времени, когда происходит что-то очень плохое или мне очень больно… Но в остальном – нет. Вот есть сцена в фильме, когда «я» подруливаю к судьям, прошу их объяснить мои плохие оценки, а потом практически посылаю в ж***. Я бы так никогда не сказала».

Ее не любили

Это, пожалуй, главное, что нужно знать о Тоне Хардинг, разбираясь с вопросом, кто же жертва – она или Нэнси Керрингтон. Ее била мать, бил отчим, а потом – супруг (по обрывочной информации, в детстве ее даже пытался изнасиловать взрослый сводный братец). У нее не было никогда и ничего – ни поддержки, ни одобрения. В полнейшей изоляции Тоня почувствовала себя во время информационного шума перед ее вторыми и последними Олимпийскими Играми, когда ей казалось, что ее ненавидит каждый американец. 

Определенно, это было не так. Совершенно неожиданно – и об этом вам не расскажут в фильме – ей на помощь пришел основатель Nike Филип Найт, который, к примеру, помог ей подготовить иск к Олимпийскому комитету США (спортсменку уже были готовы не допустить до Игр). Испугавшись суда и большой суммы, комитет пошел на попятную и разрешил Тоне поехать на Олимпиаду, отложив дисциплинарные слушания на более поздний срок. 

Тоня была в курсе плана нападения

После Олимпиады-94 Ассоциация фигурного катания США провела собственное, независимое от ФБР расследование обстоятельств нападения на Нэнси Керриган. Абсолютная вина фигуристки Тони Хардинг в заговоре, а главное – в осведомленности и планировании преступления – каким-то образом оказалась доказана, и в довесок к трем годам условного заключения, 500 часам общественных работ и $160 тыс. штрафа Хардинг получила пожизненную дисквалификацию и запрет выходить на лед в любом качестве. 

Тренер Хардинг Диана Роулинсон была единственной, кто ни на секунду не сомневался в Тоне: «Для меня невероятно, что она может быть просто связана с тем, кто смог придумать такую коварную вещь».

Конечно, она отрицает, что это ее почерк был на записке с местом и временем тренировок Нэнси  (в фильме она четко проговаривает название «Тони Кент Арена» и фиксирует его на листке из блокнота - якобы именно это расписание Керриган, написанное Хардинг агенты ФБР нашли в мусорном контейнере). 

В то же время настоящая Тоня признается, что слышала что-то вроде диалога между Джеффом Гиллоули и его знакомым Шоном Экхардтом, в котором фигурировали слова «мы должны убедиться, что она попадает в олимпийскую команду»: бывший муж Тони (к тому моменту они официально развелись, но продолжали жить вместе) рассчитывал получить с призовых олимпийской чемпионки неплохие дивиденды. Она вспоминает, что тогда воскликнула: «Что за черт? Конечно, я еду – я ведь умею кататься!». Джефф после добровольного признания в содеянном был осужден на два года заключения, приговорен к штрафу в $100 тыс. и, в конце концов, сменил фамилию с Голлуоли на Стоун. Порвал с прошлым он весьма оригинально: по сообщениям СМИ, его нынешнюю жену зовут Нэнси, а живут они совсем недалеко от дома Хардинг. 

Переброс «компрометирующими» фразами произошел за пару месяцев до нападения. Фигуристка отрицает, что Экхардт, который нашел исполнителя «заказа», был ее телохранителем: «Каким еще телохранителем? Он же тупой как пень!». Емкая формулировка, ведь именно Экхардт умудрился в короткие сроки растрепать всем знакомым о совершенном им «преступлении века» и даже подкрепить свои россказни диктофонной записью. Откровения, конечно, были подпитаны изрядным количеством спиртного, но имело ли это какое-то значение после того, как произвело эффект разорвавшейся бомбы? Экхардт после тюрьмы (он получил самый меньший срок - всего 18 месяцев) тоже сменил имя и в 2007-м в возрасте 40 лет умер «естественной смертью» (неудивительно, с учетом его внушительной весовой категории).

Стала профессиональным боксером

Отлучение от фигурного катания оказалось очень болезненным. Пытаясь компенсировать пустоту (ничего другого Тоня не умела, так как не закончила даже школу), она занялась боксом и провела некоторое время на ринге, участвуя в профессиональных поединках боксеров – без особого, впрочем, успеха. Но именно там и тогда она получила свою знаменитую кличку «Ледяная стерва». В дальнейшем она завершила свои боксерские поединки – официально из-за обострения хронической астмы.

Это, впрочем, не помешало ей на какое-то время заняться карьерой автогонщика, но потом она оставила и ее. Сейчас Тоня занимается озеленением сада, охотой на лосей и воспитанием сына, которого совершенным чудом родила в 41 год, и все еще стоит на коньках. Каждый день, по ее признанию, 47-летняя Хардинг выходит на лед и пытается делать тройные аксели («Я люблю это делать и я знаю, что могу сделать»). И, кстати, настаивает на том, что она – Тоня Прайс (фамилия ее последнего мужа Джозефа Прайса).

Фото: Getty Images, архивы пресс-служб