МЕНЮ
24 мая организаторы 74 Каннского международного кинофестиваля / Festival de Cannes (6-17 июля) назвали проекты, отобранные в программу Ателье Синефондасьон, в которой традиционно представлены работы как известных, так и начинающих режиссеров, которые находятся в поисках партнеров. Ателье Синефондасьон была создана в 2005 году, чтобы стимулировать кинопроизводство и способствовать появлению нового поколения кинематографистов.
В программу вошел российский проект «Белой дороги!». Режиссер фильма Элла Манжеева и продюсер Елена Гликман рассказали в эксклюзивном интервью ПрофиСинема про начало работы над фильмом, трансформацию его замысла, поиск копродюсеров, сроки производства, сложности проката авторского кино в России и многое другое.
Корреспондент:
Первоначально ваша картина называлась загадочным словом «Тачал». Что это означает и почему вы решили переименовать проект?
Элла Манжеева:
Тачал – это калмыцкое слово, означающее болезненную связь между живыми и мертвыми. В шаманской и буддисткой практике даже существует определенный ритуал, который позволяет людям избавиться от этой связи, поскольку оставшийся в живых человек начинает страдать из-за умершего. Но можно понимать это слово гораздо шире – болезненная тоска не только по отношению к человеку. К примеру, оно может означать тоску по родине. Есть одна известная песнь о калмыках, которые живут в эмиграции, они покинули родину во время Великой Отечественной войны. В некотором роде их чувства можно описать как ностальгию, но если ностальгия не имеет отношения к душевной болезни, то тачал несет в себе именно негативный оттенок, тачал – болезнь, от которой нужно избавиться.
Название «Тачал» было красивым, емким, но и тяжелым. В какой-то момент я поняла, что надо взять совершенно противоположное слово, которое открывает все двери. «Белой дороги!» — это пожелание. В старину в монгольской традиции, провожая путника или воина, его окропляли в след молоком, желая белой дороги, что означает «путь без преград». Но главный смысл этого ритуала – это пожелание путнику чистоты помыслов, верной мотивации, потому что именно это открывает все двери. Возможно, первоначально я принималась за этот проект с ложной мотивацией. Удивительным образом, после смены названия проект начал складываться. Обращаясь к сакральной теме, нужно быть еще более честным, смелым и чистым. Название «Белой дороги!» напоминало мне о том, что я всегда должна сохранять эту чистоту.
Корреспондент:
Фильм находится на этапе девелопмента уже более 7 лет, с 2013 года. Насколько сильно трансформировалась идея за это время?
Элла Манжеева:
Из истории о горе одного человека картина превратилась в современный миф или даже эпос.
«Белой дороги!» - многослойный, символичный фильм, в котором скрыто множество разных секретов, и каждый может открыть их в силу своих знаний. Это такой квест моего подсознания, я просто писала то, что видела, со временем открылся смысл и связь этих линий.
Что касается девелопмента, то у картины действительно долгий путь: площадки Берлина, российский павильон в Каннах, Лондон… Именно в Лондоне, два года назад, проект впервые предстал под новым названием «Белой дороги!». В авторском кино, как, впрочем, и в жанровом, успех проекта во многом зависит от девелопмента. Чем больше людей знает о проекте, тем сильнее его ждут, и, возможно, даже оказывают содействие.
Корреспондент:
Ваша картина «Чайки» принимала участие в программе Berlinale Forum в 2015 году — и тогда же «Белой дороги!» был отобран в Berlinale Residency. Спустя год проект участвовал в Berlinale co-production market. Расскажите, пожалуйста, подробнее о вашем берлинском опыте. Что он значит для вас? Что он дал будущей картине?
Элла Манжеева:
В 2013 году мне посчастливилось попасть в программу Berlinale Talents, в которую могут подать заявки кинематографисты, чьи короткометражные фильмы участвовали в международных кинофестивалях. Затем происходит конкурсный отбор. В среднем поступает около 5000 заявок со всего мира, из которых отбирают 300. Я попала в программу со второго раза, и этот шанс есть у каждого. Именно так расширяются границы, нарабатываются международные связи, и это дает общее понимание как работает этот мир. После окончания ВКСР складывалось ощущение, что от меня не зависит ничего, а попадание в индустрию – это лотерейный билет. Шесть дней в Берлине поменяли мои взгляды на индустрию. Во многом этот опыт помог нам с Леной Гликман получить тот результат, который был бы маловероятен, если бы я не имела этот личный опыт развития себя как режиссера, в Европе этим занимаются почти все кинематографисты, не только режиссеры, но и композиторы, художники, режиссеры монтажа, все, включая дистрибьюторов.
Затем я попала в программу Forum. У нас в стране не ценят критиков и журналистов как в Европе и Америке, а там этой работе придают важное значение, от него зависит твой релиз, насколько он будет успешен. То, что о тебе напишут, может повлиять на всю дальнейшую творческую судьбу. К примеру, в результате нашей берлинской PR-кампании мы получили более 300 публикаций. И благодаря этому в любом кинематографическом сообществе во всех частях света обо мне или моей картине «Чайки» что-то слышали.
Многие воспринимают фестивали как праздник, но на самом деле – это работа, причем не меньшая, чем создание фильма. Очень важно заниматься непосредственно продвижением картины, к тому же, это не слишком дорого по сравнению с бюджетом фильма и результатом этой работы.
Далее я попала в Berlinale residency, где провела три месяца с проектом «Тачал». Мы занимались им вместе с Николь Келлерхол и Карстеном Столером. По сути, это было погружением в индустрию: меня знакомили с отборщиками программ, со всей структурой фестиваля, включая президента. Подобные действия направлены на помощь таланту, которому будет легче обращаться к тем или иным людям в дальнейшем. Но была еще одна грань, к которой я была не готова. В финале резиденции мы встречались с большим количеством финансовых экспертов, экспертов, которые занимались дизайном аудитории, и тут неожиданно по запросу стало понятно, что не плохо было бы хорошо продать. Все советовали «поднять жанр» и «понизить возраст целевой аудитории» и так далее. В этот момент во мне что-то сломалось – я не была готова к тому, что они называют wash your project. Когда твой проект шлифуют настолько, что потом ты не можешь найти то главное, ради чего ты работал над ним. С одной стороны, нужно сохранить себя и свой творческий метод, с другой – подстроиться под маркетинговые схемы. Поэтому в авторском кино законы индустрии действуют очень жестко: важно не потерять индивидуальность, но быть интересным зрителю тоже важно. Наверное, хотелось бы не знать ничего об этом, но в основном многие играют в эту игру или по крайней мере пытаются.
Теперь впереди Каннское Ателье – и это мечта, поскольку туда невозможно подать заявку, в него могут только пригласить. Я давно знала об этой программе, она очень продуктивная, потому что туда отбирают проекты с подтвержденным финансированием, поэтому все разговоры приобретают более реальный интерес и конкретные дела. Я надеюсь, мы найдем то, что поможет развитию проекта. История с Ателье развивалась весьма стремительно – решение было принято в течение двух недель.
Корреспондент:
Ваш проект обрел партнера с монгольской стороны. Можете ли вы рассказать, что это за партнер, и как вы его нашли?
Элла Манжеева:
На Berlinale co-production market я попросила своих продюсеров Елену Гликман и Викторию Лупик сделать запрос про Монголию. Тогда Монголии даже не было в сценарии – я просто хотела узнать, кто из монгольских продюсеров заявлен на Berlinale co-production market из интереса. На встречу откликнулась Ариунна Цэрэнпил, продюсер Guru Media, которая впоследствии стала нашим монгольским сопродюсером. На тот момент не было никаких оснований для совместной работы, но мы сразу же подружились. В определённый момент я поняла, что сны героя должны быть сняты в другой реальности, в другой природе. В такой, как в Калмыкии представляют мечту о Родине. Таким образом сложилась монгольская история. Этот опыт только подтверждает мое убеждение, что всегда нужно выбирать сердцем, Ариунна впоследствии сыграла огромную роль в развитии проекта.
Корреспондент:
К слову, о Калмыкии – как развивается кинопроцесс в вашем регионе?
Элла Манжеева:
С 2014 года существует фонд, который называется «Наследие Бумбы». Бумба – это название страны вечного счастья из калмыцкого эпоса «Джангар». Мы ежегодно проводим детские киношколы, кинопоказы, мастер-классы. В прошлом году начали программу кинофикации при поддержке Фонда кино, открыли первый кинотеатр в городе Лагань - это место, где мы снимали фильм «Чайки». Меня это очень радует, потому что, когда в этом городе была премьера, мы показывали его с DVD. Зачем снимать кино, если его негде смотреть? Я постоянно об этом думала, искала партнёров. Но никто не откликался, так что пришлось делать все самим. Надеюсь, что вскоре у нас будут кинофицированы 13 районов. По сути, мы создаем калмыцкую кинотеатральную сеть, и это социальный проект.
Эта деятельность не приносит мне дохода – лишь расходы. Была проделана огромная работа, и я очень рада, что появилось киносообщество – люди начали снимать кино.
Теперь не хватает именно системного образования. Мне кажется, в первую очередь необходимо развивать сценарную лабораторию: калмыцкий народ уникален тем, что представляет из себя сплав ментальности Востока и Запада, Азии и Европы. Люди здесь мыслят особенно, возможно, это могло бы проявиться в драматургии.
В наших мечтах – создание некой национальной кинематографии с определенным государственным управлением, наличие технической базы для производства. Сейчас это становится более реальным, потому что сформировалось сообщество. Все-таки кино — это огромная возможность для созидания, а для этого необходима вера, сила и уверенность в своей идее и энергия. Но, наверное, сейчас я бы хотела отойти от организационной работы и заниматься больше своими творческими проектами.
Корреспондент:
Давайте вернёмся к проекту. В прошлом году он получил грант в Министерстве культуры. У картины уже определены сроки производства. Есть ли ясность по поводу будущих локаций?
Элла Манжеева:
Съемки намечены на лето и начало осени. Основной блок будет в Калмыкии, немного в Москве и Монголии. В апреле мы провели выбор натуры, съездили в Калмыкию, это самое прекрасное время года, время цветения тюльпанов. В июне в Элисте будут пробы и репетиции, потому что в фильме планируется много непрофессиональных актеров. В апреле следующего года будем снимать в Монголии.
Корреспондент:
Можете открыть кого-то из исполнителей?
Элла Манжеева:
Евгения Манджиева будет играть главную женскую роль. Любовь Сергеевна Убушиева, которая была в «Чайках», исполнит роль мамы.
Корреспондент:
Когда вы планируете завершить работу над картиной? Как долго вы монтируете?
Элла Манжеева:
У нас есть обязательства, мы должны завершить фильм в следующем году. Картину «Чайки» мы монтировали год.
Корреспондент:
Как складывается Ваша работа с продюсером Еленой Гликман?
Элла Манжеева:
Самый большой плюс нашей работы заключается в том, что она никогда ничего не запрещает. Она всегда верит автору, готова слышать его. Совместная радость от созидания проекта — это ключ к взаимопониманию, поэтому мы столько вместе прошли, были и победы, и поражения, и медные трубы — много всего.
Корреспондент:
Какие еще у вас есть проекты?
Элла Манжеева:
У меня есть еще один проект — сейчас я заканчиваю документальный фильм «Геше Вангьял». Это такой длинный девелопмент моего будущего фильма, на основе этого исследования мы написали с Катей Богомоловой сценарий игрового фильма. Он об истории буддийского монаха из России, который открыл буддизм в Америке — положил основу развития академических программ по буддологии и тибетологии в университетах США. Роберт Турман – один из его известных учеников. Картина заняла три года моей жизни. Я встречалась со всеми его ключевыми учениками в Америке, у нас была аудиенция с Его святейшеством Далай-ламой XIV в его резиденции в Дармсале (Индия). Это действительно уникальная история — он привёз Далай-ламу в Америку, работал с ЦРУ — сопровождал побег Его Святейшества из Тибета в Индию. Уникальная личность, на мой взгляд, самый выдающийся калмык XX века. А родился он в калмыцкой юрте. Недалеко от моей деревни, всего в 10 километрах.
Корреспондент:
Где выйдет эта картина?
Элла Манжеева:
Пока не знаю. Точно в этом году. Но это тема для отдельного материала — с этим фильмом связана потрясающая история, которая изменила мою жизнь.
Корреспондент:
Елена, расскажите, пожалуйста, как вы планируете продвигать кино. Сначала будете развивать международную фестивальную историю, потом прокат? Какие сделаны выводы из работы, проделанной по «Чайкам»? Что сделаете по-другому на фильме «Белой дороги!»?
Елена Гликман:
Можно сказать, что мы уже начали продвигать этот фильм, поскольку несколько лет работаем не только над ним, но и над его биографией, чтобы в момент, когда он будет готов, аудитория ждала его как Фильм-Событие. Информационных поводов для этого было достаточно, начиная с далекого 2013 года, когда идея фильма зародилась в рамках лаборатории Анны Гудковой Культбюро. Далее было участие в Берлинской Резиденции, в рынке копродукции Берлинале, в питчингах Таллина, Лондона и KBE. И вот теперь мы в Каннском Ателье.
Мы используем каждый такой повод для пиара «Белой дороги!». Уже сейчас начали работу с международным пресс-агентом, чтобы «подогреть» интерес не только российского, но и зарубежного зрителя. Это тот же агент, с которым мы работали на Берлинале во время мировой премьеры фильма «Чайки». Тогда у нас появилось более 300 публикаций в мировой прессе. И сейчас это даёт свои плоды: к кому бы мы ни обращались в поисках международных партнеров, абсолютно все знают фильм «Чайки», видели его или читали в СМИ. Безусловно, мы будем выстраивать нашему новому фильму «Белой дороги!» самую мощную фестивальную историю и затем выйдем в российский и мировой прокат.
Корреспондент:
Самый сложный, наверное, для продюсера вопрос проката авторского кино в России. Но у вас уже есть большой опыт, как опираясь на этот опыт вы видите продвижение фильма, как будете привлекать отечественного зрителя?
Елена Гликман:
Прокат — вообще тяжелый, если не сказать «больной» вопрос для индустрии. И не только для авторского кино. Но у нас собралась классная команда, сложившаяся ещё на «Чайках». Это суперпрофессионалы, понимающие друг друга с полуслова: режиссер Элла Манжеева, мой сопродюсер Виктория Лупик, креативный продюсер Татьяна Сарана, оператор Екатерина Орловская.
Наша задача — сделать фильм уникальным, ведь драматургия это позволяет. И именно эту уникальность использовать как реперные точки продвижения. Уже сейчас к выстраиванию стратегии продвижения «Белой дороги!» мы привлекли маркетологов и пиарщиков, с которыми отработали в сложнейшие пандемические времена на фильме «На острие». Кроме того, мы на самой ранней — сценарной стадии фильма — ведём переговоры с крупнейшими международными прокатчиками. Интерес профессионалов к фильму высокий. Это служит хорошей основой для его дальнейшего продвижения и проката.
Подписывайтесь на ProfiCinema.ru в Instagram и Телеграм и узнавайте первыми о главных новостях кинобизнеса
