МЕНЮ
На 81 Венецианском кинофестивале прошла премьера саги «Brutalist» молодого американского режиссера Брейди Корбета. Название драмы можно перевести на русский язык и как «Брутальный стиль» или «Брутализм», и как «Бруталист» — то есть архитектор, который следует этому стилю. Термин «брутализм» не очень широко известен в России.
Он происходит от французского выражения béton brut, что переводится как «необработанный бетон». Существует несколько версий появления этого термина. Французский архитектор Ле Корбюзье так назвал материалы, которые использовал для оформления фасадов зданий в конце 1940-х годов. Элисон и Питер Смитсоны определили этим словом стиль своих построек в статье для журнала Architectural Digest в 1953 году. Но широко известен термин стал после 1966 года, когда критик Рейнер Бэнем написал книгу «Новый брутализм. Этика или эстетика?». Он предложил добавить к названию стиля слово «новый», чтобы подчеркнуть его современность. Так за одним направлением закрепились два термина — брутализм и необрутализм. К 1960 годам стиль получил широкое распространение во всем мире, в том числе и в СССР, на бывших просторах которого, например до сих пор красуются многочисленные ДК, ЗАГСы и Районные администрации, построенные в стиле «индустриальный неоконструктивизм», профессионалы утверждают, что он имел значительное влияние брутализма.
В 2015 году фильм Корбета «Детство лидера» получил сразу два приза — за лучшую режиссуру и лучший дебют в параллельной венецианской программе Горизонты.
«Брутальный стиль» — масштабный во всех смыслах фильм, завершающийся резонансным эпилогом, в котором Корбет показывает, как талант пытается выйти из общепринятых рамок, преодолеть косность, чтобы полностью реализовать свой потенциал, и как непросто это сделать даже в стране, которая считалась раем для эмигрантов. Эдриан Броуди убедительно играет талантливого венгерского архитектора Ласло Тота, эмигрировавшего в США в глубоко провинциальную Пенсильванию, и пытающегося осуществить американскую мечту, работая в нищете и без должного признания своего дара.
Необходимо отметить необычное визуальное решение, созданное талантливой операторской работой Лола Кроули. Сцены прибытия на остров Эллис являются неотъемлемой частью драм об иммигрантах, но сбивающие с толку ракурсы, с которых показана Статуя Свободы, как будто предвещают как восторг, так и грядущие испытания. Пустые взгляды собравшихся пассажиров, едва способных следовать инструкциям на английском языке от портовых служащих, создают навязчивый образ людей, для которых свобода связана со страхом. Вместе с художником-постановщиком Джуди Беккер и костюмером Кейт Форбс оператор делает образ Америки середины 20 века очень правдоподобным.
Фильм идет 3 часа 35 минут с 15-минутным антрактом. В последнее время, картины, которые длятся значительно дольше двух часов — своеобразный золотой стандарт хронометража, все чаще подвергаются критике. Не обошлось без претензий к хронометражу и на пресс-конференции Венецианского кинофестиваля. Режиссер, видимо, задетый за живое отвечал так: «Этот фильм было очень сложно делать. Сегодня я очень эмоционален, потому что работал над ним семь лет, каждый день. Я думаю, что довольно глупо вести разговор о продолжительности, потому что это все равно, что критиковать книгу, в которой 700 страниц вместо 100. Я читал великие рассказы и более длинные романы, не менее гениальные. Возможно, следующий фильм, который я сниму, будет длиться 45 минут. Идея о том, что мы должны вписываться в рамки, глупа. Нам пора это осознать, на дворе 2024 год. Мне предлагали сделать из этого материала сериал, но ТВ формат не для творца, а для ремесленника».
На наш взгляд, дискуссия о продолжительности совсем не является глупой. Да, загонять все в жесткое прокрустово ложе 120 минутного хронометража, безусловно, не нужно и даже вредно. Но, каждая минута экранного времени должна быть безусловно оправдана со всех точек зрения. С индустриального показа массово уходили. Если многие профессионалы не досидели до конца фильма, то чего ожидать от обычных зрителей? Неформатные фильмы банально неудобны для всех. Организаторам крайне сложно сверстать показы. Критикам необходимо смотреть по три – четыре ленты в день, и если одна из них длится почти четыре часа, то на остальные просто не хватит времени. Современный зритель с трудом высидит три с половиной часа в зале, не говоря уже о просмотрах онлайн. Следовательно, для дистрибьюторов и показчиков это тоже головная боль.
Не могу сказать, что «Брутальный стиль» мне не понравился. Вполне себе олдскульное эпическое кино. Просто на дворе 2024 год, жизнь ускорилась, и проводить почти четыре часа в зале могут позволить себе немногие. Помешает ли хронометраж победить достойной, но очень длинной картине, в борьбе за призы узнаем 7 сентября.
|
|
